Борьбу с пьянством образца 1985-го многие вспоминают с содроганием. Огромные толпы у винно-водочных магазинов, драки за очередь, продажа из-под полы, запасы бутылок «для сантехников». Каким был тот сухой закон, чем он обернулся для политической системы, экономики и населения Советского Союза? Мы вспомнили и оценили это с нашими экспертами.
Наступление на зеленого змия началось через два месяца после назначения Михаила Горбачева Генсеком ЦК КПСС. Поэтому понятно, что сухой закон в народе связывают именно с его фигурой. Хотя на самом деле решения готовились намного раньше. Один из высших партбоссов страны Егор Кузьмич Лигачев рассказывал в интервью «КП»: комиссию Политбюро по борьбе с пьянством создали еще в 1983-м. Ее возглавил Михаил Сергеевич - но не Горбачев, а Соломенцев, бывший председатель Совмина РСФСР. Предложения этой комиссии стали основой решений, за которые Политбюро проголосовало единогласно. Потому что Союз тонул в бутылке: за 20 лет потребление спиртного увеличилось в 4 раза! Доходы в бюджет, конечно, тоже выросли (была строгая госмонополия на алкоголь), но и преступность, травмы на производстве, прогулы, - все это скакнуло так, что граждане завалили ЦК КПСС жалобами.
- СССР к тому времени прошел аграрный этап, превратившись в индустриальную державу. И люди массово переезжали в города, становясь своего рода средним классом, - говорит «КП» директор Института политических исследований Сергей Марков. - Но тут возникало противоречие между высокими запросами горожан и слабо развитой социальной, культурной и политической жизнью. Грубо говоря, не хватало развлечений, концертов, общественно-политической активности наконец. Не в смысле выборов - жители хотели сами определять, будет парк на их улице или нет. Из-за этого противоречия люди стали все чаще обращаться к алкоголю, это стало повальным. И власти, наконец, решили покончить с этим. Как? Сердито и незатейливо - просто ограничив производство и продажу алкоголя.
Сама идея, по словам Маркова, была правильная. Но то, как это было сделано, привело к настоящей катастрофе.
- Вместо того чтобы постепенно, культурно ограничивать продажу, агитировать пить не водку, а легкие напитки, хорошее вино, власти резко все позакрывали, - продолжает Марков. - Дошло до натуральной дикости - вырубания виноградников! Задрали цены. Образовались чудовищные очереди, люди начали роптать. Советская верхушка продемонстрировала, что в важных для людей вопросах не может принимать взвешенные решения. И что обратной связи нет - в ЦК не знали, что происходит «на земле». Именно в то время начали накапливаться протестные настроения. Я бы назвал это отблесками приближающегося политического развала.
- Да, многие считают, что именно антиалкогольная кампания Горбачева на самом деле и развалила СССР...
- Не только она. Но борьба с пьянством стала первым индикатором серьезных проблем в СССР. А то, как пошла кампания, еще больше эти проблемы обнажило.
- Какое там! Сторонников запрета было, наверное, больше, чем противников. Жены, матери, даже дети... Все руководители производств были «за», они уже не знали, куда деваться от пьянства рабочих. Поддержка борьбы с алкоголем была огромная, но не организованная. Ее не было видно. А вот давку в магазинах видели все. И это стало культурным шоком, унижением советского человека.
ПОТЕРЯЛИ ДЕСЯТУЮ ЧАСТЬ БЮДЖЕТА
Для экономики СССР сухой закон стал не меньшей катастрофой. За год бюджет Советского Союза потерял порядка 37 миллиардов рублей (а советский рубль тогда был дороже доллара, $1 обменивался на 62 копейки). В 1986 году вся доходная часть бюджета страны составляла 371,6 миллиарда рублей. Так что одним махом потеряли десятую часть!
- Это серьезные потери, - говорит «КП» директор Института социально-экономических исследований Финансового университета при Правительстве РФ Алексей Зубец. - Советская экономика традиционно держалась на кино, водке и экспорте сырья, лишиться одного из этих «китов» было очень чувствительно. Но были и серьезные положительные следствия - рост продолжительности жизни, снижение числа пьяных драк и так далее. Борьба с алкоголизмом способствовала оздоровлению страны.
Егор Лигачев в книге «Кто предал СССР?» приводил такие цифры: после введения ограничений на алкоголь число прогулов снизилось на 35%, производственный травматизм - на 20%, преступность упала на 25%. А производительность труда выросла. Все это, по утверждению члена Политбюро, дало бюджету примерно 10 миллиардов рублей.
Впрочем, по мнению Алексея Зубца, эти цифры не могли компенсировать потери от продаж водки. К тому же во второй половине 80-х обвал пошел и в других секторах народного хозяйства СССР.
- Цена на нефть упала, нефтяные доходы, соответственно, тоже, - говорит эксперт. - Появились видеомагнитофоны и видеосалоны - люди стали меньше ходить на советское кино. А как измеришь оздоровление нации деньгами? Прогулы, травматизм - не думаю, что снижение этих показателей сильно сказалось на ВВП Союза. Костяк экономики - это крупные производства, а для них прогулы не критичны. Ну какой эффект от прогула одного пьяницы на огромном металлургическом комбинате? Да там все прогулы вместе - это доли процента. Так что для бюджета оздоровление народа осталось почти незаметным.
МИНУС СМЕРТНОСТЬ - ПЛЮС РОЖДАЕМОСТЬ
А вот с точки зрения демографии антиалкогольная кампания была благом - безусловным и почти мгновенным.
- Смертность начала снижаться сразу, - говорит «КП» демограф Алексей Ракша. - Уже через 1,5 года число умерших сократилось на 12%, причем в основном за счет мужчин. Уменьшилось количество смертей от убийств, самоубийств, пожаров, утоплений, цирроза печени, сердечных заболеваний, алкогольных отравлений... Стали меньше гибнуть в драках, авариях с пьяными за рулем. За пять лет, с 1985-го по 1990-й, благодаря этому не умерло, по некоторым оценкам, больше миллиона человек! А продолжительность жизни выросла на 2,5 года в целом по стране. И на 3,5 года у мужчин - за счет самого активного, рабочего, среднего возраста. Это отличные цифры! Резкий взлет смертности начался только в 1992-м, с отменой всех ограничений на алкоголь. Появился спирт «Рояль» - «качественный», дешевый и доступный...
На рождаемость, по словам эксперта, борьба с пьянством тоже оказала благотворное влияние.
- Ровно через 9 месяцев после старта ограничений на алкоголь рождаемость выросла на 8%, - говорит Ракша. - Раньше женщины боялись рожать, потому что супруг вечно пьяный. Ну о каких детях речь, если муж в запое?! А когда у мужчин бутылку забрали... В поисках других развлечений они стали смотреть вокруг и вдруг обнаружили... женщин. В итоге в 1987-м на одну советскую женщину приходилось по 2,23 ребенка - таких показателей очень давно не было.
- Может, и сейчас проблемы демографии так решать?
- В плане рождаемости это вряд ли заметно сработает. Потому что уровень пьянства в России сейчас ниже, чем в позднем СССР. А культура контрацепции - намного выше. Случайных, как говорится, «по залету», детей рождается меньше. Думаю, в случае запрета алкоголя рождаемость может, конечно, немного увеличиться, но не так резко. А вот смертность точно упадет. В 2006 году, когда внедряли систему учета ЕГАИС, с алкоголем в магазинах часто были перебои. И в тот год умерло на 170 тысяч человек меньше предыдущего. Представляете?! А ожидаемая продолжительность жизни выросла больше чем на год. У мужчин - на 1,5 года с хвостиком. И с того года ситуация со смертностью начала быстро улучшаться. Хотя, казалось бы, просто навели порядок с учетом алкоголя, сократив тем самым попадание в продажу опасного суррогата и «левака». И так было вплоть до ковида.
Впрочем, я не сторонник жестких запретов. Нужно постепенно, по-умному ограничивать продажу прежде всего крепкого алкоголя, от которого больше всего бед: повышать на него акцизы и минимальные розничные цены.
КАК ВЧЕРА БЫЛО
Такую страну пропили!
Давайте без ханжества - к концу 80-х годов советский народ в своей алкоголизации натурально дошел до «точки сборки». Сухой закон был необходим, но реализовать его советская система уже не могла. Могла только запороть и сделать хуже. Так оно и вышло.
АЛКАШНЯ ВЕЛИКОГО СОВКА
В последние десятилетия советской власти население СССР жило в состоянии «ни радости вечной, ни печали бесконечной». В реальность построения коммунизма уже не верили даже в Политбюро.
Вообще было непонятно - для чего тогда все это? Зачем? Где конечная цель? Цели не было, и в такой безнадежной ситуации нормальный человек, чтобы не сойти с ума, всегда обращается к доступным средствам анестезии, меняя личную реальность. А реальность объективная остается за бортом его жизни. Явление было настолько массовым, что бросалось в глаза даже мне, условному пятикласснику. Вот вы давно видели пьяных людей, валяющихся в придорожных кустах, на остановках, в транспорте? Нет, сейчас это редкость. А я навидался. Алкашня вычислялась со ста метров. Почему-то они все, поголовно, ходили в вещах, выпавших из эпохи. Например, в брюках-клешаках, когда все уже носили «бананы» и даже «дудочки» (сам ушивал штаны от школьной формы).
Сейчас я уже понимаю, что эти люди опустились настолько, что им было плевать, как они выглядят. Но эта пьянь хотя бы обозначалась визуально. Страшнее было явление, называющееся «бытовым пьянством».
БУХ-НОРМА
Я бывал в квартирах у одноклассников, тусовался у них после школы или вместо школы. Большинство этих семей - ячейки общества квалифицированных ленинградских работяг. Они зарабатывали столько, что моим родителям-интеллигентам и не снилось. И что я видел в их квартирах? Кухня, средоточие уюта в понятиях любой эпохи, семейный очаг, как правило, была выкрашена гнусной заборной краской на высоту человеческого роста, дальше - побелка. Шаткий столик и жесткие ледяные табуретки. Пластмассовая, пожелтевшая радиоточка. Купить нормальный радиоприемник никому не приходило в голову, зачем?
В холодильнике - облупившийся эмалированный бидончик со студнем, сваренным из старого козла (я не утрирую) - «родня из деревни привезла». Книг нет, только школьные учебники. Самая дорогая вещь - телевизор «Рубин», накрытый вязаной салфеткой. От этого быта выть хотелось… и бухать.
Пробухивалось в этих семьях все, без остатка. В этих квартирах не было так называемых баров, собрания дорогих и любимых спиртных напитков, как бывает в домах умеренно пьющих людей. Нет, в этих домах любой алкоголь, попавший в руки, выпивался сразу.
Самое ужасное, что эти семьи не считались неблагополучными. Они считались нормальными, обычными. Отцы если и попадали в вытрезвители, то крайне редко и домой приходили «на рогах» только по большим пролетарским праздникам. Норма.
С этим нужно было что-то делать. И сделали так, что лучше бы и не брались.
«НАЖРАТЬСЯ ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ»
Помните, бессмертное? «По России мчится тройка: Мишка, Райка, Перестройка. Водка - десять, мясо - семь, охренел мужик совсем!». Спиртное вдруг стало дефицитом, чего не было даже в строгие сталинские времена. И это был оглушительный удар по мировосприятию.
Алкоголь начали продавать только в обеденный перерыв, с двух часов дня. У винмагов собирались черные толпы. Я видел, как школьный физрук, держа в зубах за шнурки свои беговые кроссовки «Адидас», полз по головам и плечам толпы к дверям магазина. Народ не препятствовал, а воспринимал это с одобрением: «Ловок, мужик!».
Ограничения изменили целеполагание социума, впрочем, других целей-то уже и не было. «Нажраться любой ценой» - вот истинный лозунг «сухой» горбачевской эпохи. Антиалкогольная пропаганда лишь заводила алкашей, мотивировала.
Именно в эти годы бутылка водки приобрела неоправданную ценность и стала универсальной валютой даже среди приличных людей. Бухали-то не все! Но даже в моей малопьющей семье был припасен ящик «мерзавчиков», 250-граммовых шкаликов с «Русской водкой». На всякий случай…
«ПИВНЫЕ СКВОРЕЧНИКИ»
Страшно представить, сколько людей умерло тогда от суррогатов. Страшно представить, что они пили. И клей БФ, из которого с помощью сверла и соли извлекали спирт, был в этой «винной карте» нектаром богов. Одеколон ценился, как односолодовый виски.
Больницы были набиты пациентами с панкреатитами и отказавшей печенью, их там держали недолго, потом выдавали тело родственникам или выпускали умирать на волю.
Единственным доступным источником спиртного было пиво, омерзительная разбавленная жижа. В то пиво добавляли димедрол «для нажористости» и стиральный порошок - для пены.
Ларьки открывались в 8 утра, чтобы люди успевали «поправиться» перед работой. У меня под окнами было три таких «пивных скворечника», и первые клиенты начинали собираться возле них уже в 5 утра.
Шли за пивом с электросамоварами, банками и просто пакетами. У знакомого алкоголика с собой всегда была трехлитровая канистрочка, он называл ее ласково «Огонек»… Люди, сидящие внутри этих ларьков, за полгода зарабатывали на «Жигули» и за год - на кооперативную квартиру. Это была элита страны!
«РОЯЛЬ» В КУСТАХ
Зато с гражданами, озабоченными добычей спиртного как единственной цели в жизни, можно было делать все что угодно. И сделали. Как итог уже с 1991 года в новую Россию валом пошли импортный спирт в литровых бутылях и анилиновые ликеры. Страна наконец-то напилась досыта.
Точнее - ее просто пропили, хотя и собирались «просушить».
Господь в последний раз посмеялся над последним поколением коммунистов-приспособленцев, впрочем, они и сами все про себя знали и уже готовились к новой, невиданной жизни.
ОТ «КП» ДОБАВИМ
«Лучше водки хуже нет»
И, конечно, надо помнить урок антиалкогольной кампании Горбачева. Резкие шараханья такого огромного корабля, как СССР или Россия, абсолютно всегда кончаются пробоинами в борту. Даже если старый добрый Советский Союз смог показать напоследок рекорд в демографии, то злой новый капитализм в 90-х убил паленой водкой и безнадегой людей не меньше. Половина мужиков в деревнях вымерли, хлебнув денатурата, «боярышника» и бабкиного самогона на помете.
Демографический плюс помножился на минус.
А премьер-златоуст Черномырдин в сердцах изрек бессмертный афоризм: «Лучше водки хуже нет».
Если верхи хотят, чтобы низы пили с умом и культурно, то и глубинный народ вправе требовать от властей, чтобы с пьянством боролись культурно и умно.
К великому сожалению, это последняя статья спецкора «КП» Владимира Демченко. Он ушел из жизни в майские праздники, подвело сердце... Настоящий профессионал, улыбчивый, открытый человек и надежный товарищ, безмерно любящий свою семью. Таким мы запомним Володю. Для всех нас это большая и обидная потеря.
0
12.00
